Психотерапия, в переводе с древнегреческого – забота о душе. Духовная практика – тоже забота о душе - о том, как сделать душу живой, вдохновенной, одухотворённой. Психотерапия и духовная практика заботятся о душе по-разному. Также  по-разному заботятся о душе психотерапевты. Каждый из них избирает или изобретает свой стиль осуществления этой заботы - подходы, стратегии, методы.

Исцеляющая психотерапия - забота об исцелении души – совместное творчество терапевта и клиента, цель которого - «интеграция» или «сборка» индивидуума, достижение или восстановление душевной целостности – единства человека с самим собой и миром. Эта целостность - «обособленное, нечленимое единство, включающее как область бессознательного, так и сознание» (К.Г. Юнг).

Именно бессознательное главенствует в жизни, именно оно порождает чувства, желания, переживания. Именно оно задаёт направление вдохновению.

Бессознательное неоднородно. Его поверхность, которая выныривает в кабинете аналитика – вытесненные слабости, неудачи, обиды, терзающие человека внутренние обвинители и кредиторы. Его средний слой – субличности и архетипы. Его глубина – фундамент духа, генерирующий и преобразующий материальную реальность, устраивающий события и ситуации жизни - единая основополагающая глубина бытия и психики.

Соединение с этой глубиной – необходимое условие вдохновенности и счастья.

Без этого духовного фундамента сборка индивидуума неполна, а собранное - неустойчиво и бессмысленно. Не даром «быть не в духе» означает то же, что и «быть не в себе». И, также, не даром забвение духовной основы бытия приводит на её место намерения, стратегии и ценности стяжательства и разрушения.

Стратегия исцеляющей сборки – самопознание – изыскание, изучение, освоение разнообразных граней и ресурсов личности. Познающий себя – видит в зеркале мира отражения этих граней и ресурсов. Совершаемые в процессе самопознания поступки и испытываемые чувства свидетельствуют о чертах характера, свойствах и особенностях личности.

Чем глубже познаваемое, тем более метафорично, мифоподобно и парадоксально его осознавание. Основа мировой целостности - практически во всех духовных и мистических учениях – фигура осознавания апофатического: «я чувствую Это, я знаю Это, но не могу, даже не имею права об Этом сказать, ибо всё, что можно сказать словами, не в силах описать неописуемое».

Необходимое условие целительной самосборки - понимание – гармоничное единство мыслей и чувств о понимаемом, постижение понимаемого во всей полноте и глубине.

Понимание – это знание особого рода, состоящее не из усвоенных сведений, а из опыта осознанных, отрефлексированных чувств и переживаний. Это состояние души понимающего по отношению к понимаемому, «когда мысли прочувствованы, а чувства осмыслены» (Эйдемиллер). Когда в эмоциях, переживаниях и размышлениях о понимаемом наступает ясность, непротиворечивость, ощущение полноты схваченного смысла и завершенности представлений. Лексический корень слова «понимание» означает: быть единым с понимаемым (принимать, обнимать) и - также - быть сильным, умелым (поднимать). Понимание помогает видеть и находить маршруты, соединяющие мечту и реальность, «хочу» и «надо». Понимание себя – основа развития и – при необходимости – реконструкции личности. Понимая мир, можно не только успешно жить и хорошо ориентироваться в реальности, но и создавать ее в соответствии со своими предпочтениями и вкусами.

Модель процесса понимания - одна из ключевых концепций философской мысли ХХ века - герменевтический круг Гадамера. Согласно Гадамеру, с одной стороны  герменевтического круга – траектории понимания – понимаемый текст, с другой – понимающий (пытающийся понять) субъект. Гадамер и его ученики, философы – герменевтики считали текстом любую последовательность или систему знаков, образов, событий. Жизнь, согласно герменевтической концепции, тоже своего рода текст, состоящий из объектов, субъектов, событий, переживаний. Душа человека - также текст, который может быть в той или иной мере понятым в ходе прочтения знаков высказываний, поступков, настроений, желаний, решений.

Процесс понимания последовательно проходит по обеим сторонам круга. Понимающий считывает смыслы и «послания» понимаемого - и пытается запечатлеть их в своей душе. Однако душа его - не tabula rasa (лист пустой),  а tabula plena (лист заполненный). Заполненный, как правило, банальной суетой, удачными и неудачными попытками что-либо достичь – и переживаниями, роящимися вокруг этих попыток. Возникает ситуация, которую, вслед за древнегреческими мыслителями, Гадамер называет atopon – отсутствие места. «Послания» понимаемого не укладывается в привычные структуры деятельности, воспоминаний и ожиданий - и потому озадачивают. Достижение цели понимания себя и мира - предполагает решение задачи переписывания tabula plena – и нахождения во вновь создаваемом тексте места для всего своего – а также и для единой основополагающей глубины бытия и психики.

Понимание глубинных смыслов, значений, «посланий» душевной боли, проблем, страданий и ошибок – и терапевтическое переписывание tabula plena в соответствии с понятым – еще не финал самосборки, еще не достижение целостности, но вступление на ведущий к этой цели путь.

Взаимопонимание – не менее терапевтическое переписывание tabula plena в ходе взаимодействий - необходимое условие продуктивного сотрудничества, взаимной поддержки и любви.

Размещение в тексте души и жизни единой глубинной основы психики и бытия – главное в духовной практике и духовно-ориентированной заботе о душе.

Духовные и квазидуховные практики создают великолепные, потрясающие тексты (молитвы, образы, ритуалы, психотехники, ретриты), достоверно свидетельствующие о единой глубине бытия и психики - и способствующие соединению с ней. Эти тексты занимают важные, особенные, сакральные, места в душе и жизни практикующего. В некоторых случаях эти тексты становятся смыслообразующими для всего текста личности. В других же - отгораживаются от обыденности, создавая трагический разрыв между сакральной практикой и профанной реальностью.

Экзистенциально-трансперсональная психотерапия -  самосборка в жанре Внутреннего Искусства - переписывает tabula plena так, чтобы каждый знак этого текста был звеном и инструментом процессов реализации жизненного смысла. Процессов, берущих свое содержание из единой глубины бытия и психики. Человек, воплощающий это содержание в креативной, ценностно-ориентированной деятельности - представитель, миссионер этой глубины. Текст его реальности – даже в самых банальных фрагментах - перестает быть пустопорожней суетой, и становится апофатическим повествованием о духовном фундаменте бытия, а также и мощным, беспрецедентным средством соединения с ним. Жизнь такого человека – духовная практика. Духовная практика обыденности, превратившейся в захватывающее волшебное приключение.